Тайный Ростов

Квартал страстей человеческих

Квартал страстей человеческих

В истории ростовских улиц есть масса интересных деталей, давно забытых или попросту неизвестных тем, кто сегодня там проживает. Мы постараемся приоткрыть завесу хотя бы некоторых из них, кому-то напомнив, а кому-то и пролив свет на те места, которые им дороги с раннего детства, либо полюбились недавно.

Большой южный город всегда жил страстями и нормальными человеческими чувствами, которые не чужды ни святому, ни грешному. В торговом Ростове умели хорошо и поработать и отдохнуть. Места для особо активного отдыха были известны, и в дореволюционной России не только разрешаемы, но и охраняемы полицией.

Интересна история публичных домов Ростова. К 1885 году в Ростове насчитывались 19 публичных домов, по одному на 1322 мужчины. Сначала большинство весёлых заведений находилось на улице Сенной (так называлась из-за местонахождения Сенного рынка в районе нынешнего «Водоканала» на углу улицы Горького и проспекта Театрального), по ней развозили на телегах сено к покупателям по всему городу.

Первоначально специальных кварталов у домов терпимости не было, просто их содержателям советовали не особо выставлять напоказ профиль своей деятельности – обыватели часто жаловались на скандалы и громкую музыку по соседству.

В 1885 году в городе решили увековечить имя недавно умершего писателя Тургенева, назвав его именем Сенную. Однако со временем блюстители нравственности возмутились тем, что на улице, носящим имя писателя, прославлявшего скромность и застенчивость «тургеневских девушек» располагаются бордели.

В 1897 году особая комиссия городской думы приняла решение о переводе 7 домов терпимости с Тургеневской улицы (ныне – Горького) по просьбам жителей на Черняевскую (ныне – Восточная), которая занимала всего четыре квартала. Считалось, что лучшее место для этого – квартал между Нахичеванским переулком и Нахичеванской межой (ныне – Театральный проспект). Окраина города, подальше от глаз.

Кстати, потом решили перестраховаться и имя Тургенева дать бывшей улице Полицейской, а название Сенная вернуть на прежнее место.

Однако и на Черняевской история повторилась. Теперь уже в 1902 году гласные городской думы Чириков и Дегтяревский поставили вопрос о том, что улица, носящая имя боевого генерала Михаила Черняева, героя освободительной войны Сербии против Турции, стала пристанищем «красных фонарей». На этот раз городские власти решили просто её переименовать в улицу Восточную, в память о среднеазиатских походах генерала Черняева. В народе же она получила меткое прозвище «Бардаковская».

Следует заметить, что проституция в России была разрешена, дамы снабжались «жёлтыми билетами», дающими право на «профессиональную деятельность». Ростовским проституткам выдавалась так называемая «смотровая книжка» жёлтого цвета взамен сданного в полицейское управление города паспорта, состоящая из восьми страниц, на первой из которых помещалась фотография, на последней ставились медицинские пометки. Кроме того, в книжке помещались 13 пунктов «Правил по надзору» и 16 пунктов «Правил для публичных женщин».

Получившие «жёлтый билет» считались «непорядочными», но имели право заниматься проституцией. Те же, кого при облавах ловили с клиентами без него, тут же попадали в полицию и привлекались к ответственный, как «порядочные», но нарушающие закон.

При желании проститутка могла обратиться в полицию, чтобы сдать билет и вернуть паспорт, но такие случаи в Ростове были крайне редки. В богатом городе девушки всегда прекрасно зарабатывали своими прекрасными телами.

Более того, жители Черняевской улицы должны были кроме своего согласия на размещение у себя публичных домов на свои средства замостить квартал и дорогу, соединяющую квартал с Садовой (от Театрального), содержать за свой счёт полицейский пост на Нахичеванской меже для поддержания порядка. Сам им жителям видимо это тоже было выгодно – горожане исправно посещали заведения, заодно здесь же стриглись, брились, покупали хлебное вино, посещали кабаки и пр. К тому же отсюда было близко до университетской клиники (всего 100 саженей), где раз в неделю барышни проходили медосмотр и при необходимости могли получить курс лечения, за чем строго следил специальный полицейский чиновник.

Самыми дешёвыми борделями были двадцатикопеечные постоялые дворы, располагавшиеся в самом конце Восточной на границе Нахичеванской межи. Их посещали солдаты, грузчики, извозчики, мастеровые и пр. Отдельных «нумеров» в них не было, а деревянные кровати друг от друга отделяли невысокие перегородки, не доходящие до потолка. За 20 копеек можно было отдаться страстям человеческим, а можно и прокатиться на «ваньке»-извозчике от борделя до Затемерницкого поселения. Понятно, что за 20 копеек «графинь» и «герцогинь» среди четырёх десятков «работящих» крестьянок тут можно было не искать.

Ближе к Нахичеванскому переулку стояли более приличные «заведения», где за рубль (три за ночь) из десятка «барышень» приказчики, учителя, инженеры, офицеры и пр. могли выбрать себе подругу на пару часов. Тут уже были постоянные клиенты, заказывавшие постоянных спутниц.

Самые солидные дома с «мадам» (содержать дома могли лица не моложе 30 лет) размещались вначале квартала «красных фонарей». Тут уже за пять рублей за «визит» и 10 за ночь можно было надеяться на высокий уровень обслуживания хорошо одетых и воспитанных гетер. В таких домах обитали не более дюжины «львиц», знакомство с которыми делало честь и самым небедным и знаменитым ростовцам.

Первый этаж публичных домов обычно занимал «салон», где скучали «жрицы любви» в ожидании клиентов. Здесь же был буфет с горячительным и закусками, комната экономки и место для блюстителя порядка, которого уважительно величали «дворецким». Добрый детина со свидетельсвом из полиции о благонадёжности (как правило, полицейские осведомители) входил в положение подгулявших клиентов, по-доброму выпроваживал господ, хотя иногда мог и вытолкать взашей, сдать полиции. В некоторых особо богатых борделях играл оркестр или хотя бы наёмный пианист. Запрещались азартные игры.

Впрочем, город рос и дома терпимости не замыкались в одном квартале. Один из них вскоре появился на углу Дмитриевской (ныне Шаумяна) и Таганрогского, по соседству с нынешним универмагом. Другой – в гостинице «Турция» Сулеймана сына Мустафы Кумет Оглы – на углу Тургеневской и Будённовского, сразу за базаром, где теперь гостиница «Старый Ростов». Появились они и на Скобелевской, Полицейской, Садовой (у Темерника).

В годы Первой мировой войны дамы на Черняевской периодически устраивали «патриотические вечера», где могли обслуживать изголодавшихся защитников Родины по «льготным тарифам». Сами содержатели домов, обычно разбогатевшие бывшие проститутки, частенько выступали благотворителями и стремились вкладами в богоугодные заведения и дела как-то очистить душу.

В январе 1920 года во время взятия Ростова красными из Первой конной армии погромы и грабежи начались именно с Черняевской, где победители вполне объяснимо решили восстановить «социальную справедливость» и потребовали свою «трофейную» долю весёлых девиц. Скандал перерос в грабёж, грабёж в погром, который покатился по всему Ростову. После этого официально все публичные дома донской столицы прекратили своё существование и были заселены пролетариатом с Затемерницкого поселения. Их потомки проживают в бывших домах терпимости и поныне.

А сами весёлые девицы никуда из Ростова не исчезли. Любой ростовчанин покажет вам места наибольшего их сосредоточения и снабдит нужным телефоном. Но – это уже не к нашему СМИ.

Ярослав Аринин

Подпишитесь на наши группы в соцсетях Вконтакте, Одноклассники.


Смотрите также

Пока что новостей в этом блоке нет